«Ужин в Эммаусе» - картина итальянского мастера эпохи барокко Микеланджело Меризи да Караваджо, написанная в 1601 году и ныне находящаяся в Национальной картинной галерее Лондона. Первоначально эта картина была заказана и оплачена Чириако Маттеи - братом кардинала Джироламо Маттеи, аристократом и банкиром, заплатившим Караваджо за эту работу довольно внушительную сумму - 150 крон.
Ужин в Эммаусе - крайне популярный в искусстве 17-го века библейский сюжет, о котором рассказывается в Евангелии от Луки.
Двое учеников Христа, после распятия и Воскресения Иисуса, в котором Апостолы, честно говоря, усомнились, направлялись в деревеньку Эммаус, расположенную примерно в 60 стадиях от Иерусалима. Ученики Христа (Лука и Клеопа) живо обсуждали трагические и невероятные события недавних дней, когда на пути им повстречался прохожий, спросивший их о предмете столь оживленного и в то же время печального разговора.
Лука и Клеопа рассказали ему о последних событиях в Иерусалиме - среди прочего, и о том, что женщины, придя рано утром к гробнице Иисуса и не обнаружив тела его, видели явление и Ангелов, сообщивших им, что Христос жив. Слова женщин, надо сказать, вызвали среди Апостолов сильное волнение, смешанное с недоверием: ни о чем подобном они до того не слыхали.
Выслушав рассказ Луки и Клеопы, прохожий, покачав укоризненно головой, изругал всех, кто отказался верить в случившиеся с Христом чудом, окрестив их "несмысленными и медлительными сердцем" - после чего, начав от самого Моисея, подробно и терпеливо, приводя то и дело цитаты из Главной Книги, еще раз разъяснил Луке и Клеопе все, сказанное в Писании, чтобы недостойные сомнения, наконец, оставили их.
У Эммауса путник хотел было расстаться с учениками Иисуса, однако те, увлеченные его речами, упросили его остаться с ними. Путник согласился, а за ужином взял хлеб, благословил его и подал им - и в тот момент открылись глаза их, и увидели они, что перед ними никто иной, как Христос. Тут же Иисус сделался незрим для них - однако сердца их прозрели и уверовали!
В картине Караваджо застеленный белой скатертью стол с хлебом и вином символизирует алтарь. Отдельно следует отметить и корзину с фруктами, изъеденными, как обычно в картинах Микеланджело Меризи, червоточинами. Как и в натюрморте "Корзина с фрукатами", Караваджо использует технический прием тромплёй (обманку) - корзина выступает за край стола, вызывая у зрителя сильное ощущение, что еще секунда - и она упадет.
Несомненно, тщательно режиссировавший свои картины Караваджо сделал это, добиваясь еще большего драматического эффекта - хотя, надо сказать, вся напряженность момента, когда ученики, прозрев, внезапно узнают в случайном прохожем непохожего на себя спасителя, передана прекрасно!
Лука, правый локоть которого, кажется, сейчас "заедет" в глаз зрителю, в изумлении привстает с кресла; Клеопа, на груди которого видна ракушка - знак паломничества к святым местам, в том же неописуемом изумлении раскинул руки, образующие своего рода распятие - знак мгновенного узнавания и даже отождествления себя с Христом.
Иисус, в полном соответствии со смыслом евангельского сюжета, напротив, изображенным безбородым и совершенно непохожим на себя - точнее, и на свой канонический образ, и на изображения Иисуса в других работах Караваджо.
Конечно, сегодня нельзя утверждать наверняка, почему в этой картине допустил некоторые заметные невооруженным глазом погрешности: например, несложно заметить, что дальняя от нас, правая рука Клеопы с растопыренными пальцами гораздо больше левой руки, расположенной на переднем плане картины, то есть, максимально близко к зрителю - чего в действительности быть, конечно же, не может.
Тем не менее, можно предположить, что это сделано всё с той же целью - для достижения максимального драматического эффекта - и это Караваджо, безусловно, удалось!
Подобрать отель в Лондоне:
Write a comment